Новости

На днях блокирующему «Динамо-ЛО» Сергею Буселу снимут лангету и он начнет разрабатывать травмированную и прооперированную ногу. Травма, полученная 5 февраля, поставила крест на дальнейшем сезоне для капитана сборной Беларуси и основного центрального сосновоборского клуба.

Для Сергея Бусела, летом 2020 года перешедшего в «Динамо-ЛО» из новокуйбышевской «НОВЫ», этот сезон можно смело называть сезоном контрастов. В Сосновом Бору его старший сын Никита пошел в школу, горячо увлекся новым видом спорта. А в декабре у Сергея и его супруги Татьяны родился второй сын – Тимофей. Замечательные события в жизни нашего игрока перемежались с неудачными выступлениями команды, а чемпионат для самого Сергея закончился гораздо раньше, чем для остальных. Поговорить о сезоне контрастов в конце регулярки? Почему бы и нет, решили мы – и отправились в гости к Сергею Буселу и его дружной семье. Старший сын как раз собирался на тренировку по биатлону.

— Никита начал заниматься биатлоном здесь, в Сосновом Бору?

— Да. Как-то он видел соревнования по телевизору до приезда сюда и все спрашивал, может ли он заниматься этим видом спорта? В Новокуйбышевске не было ни возможности, ни секции рядом. Здесь же биатлонная школа оказалась возле дома, причем та самая, в которой работает первый тренер олимпийского чемпиона Дмитрия Малышко. Оказалось, что это 5 минут езды на машине, я на свою тренировку езжу дольше (смеется). Для детского спорта поистине шикарные условия: и здание, где они переодеваются и хранят инвентарь, и сама лыжероллерная трасса, и стрельбище. Что еще нужно для детского спорта? Зимой наделали пушкой снега, развезли его по трассе, укатали траком! Видно, что людям интересно то, чем они занимаются, им не все равно. Тренер Юрий Васильевич расположил к себе ребенка, Никита занимается с огромным удовольствием. Недавно у него были первые соревнования, и, хотя он занимается 4 месяца, на лыжах стоит 2 месяца, пришел не последний (улыбается). Но какая разница, каким он пришел, когда ему так нравится?

— Как со стрельбой? Что идет лучше – стойка или лежка?

— Они стреляют из лазерных винтовок, и пока что у его возраста только лежка, стойки нет – она только у старших возрастов. Винтовка у Никиты юниорская, я так понимаю, она и размером, и весом меньше — облегченная. Пневматику тем, кто недавно пришел, не дают. На соревнованиях у него было два круга по трассе и одна стрельба. Четыре из пяти попал!

— Четыре из пяти здорово, вот молодец! Это недавно прошедшая в Сосновом Бору «Атомная лыжня»?

— Детские соревнования были на день позже, но на той трассе, которая была подготовлена для «Атомной лыжни». Хорошо укатанная была, все довольны.

— Я вижу, что твоя семейная история в Сосновом Бору складывается замечательно. Старший ребенок начал заниматься биатлоном здесь, младший здесь родился. Ты уже себя чувствуешь сосновоборцем?

— Очень даже чувствую! Я этими неволейбольными моментами нигде, как в Сосновом Бору, не наслаждался. Обычно приходишь домой после тренировки, отдыхаешь-спишь, что-то по дому сделаешь – и все. А тут и школа, и биатлон, и рождение второго ребенка – жизнь кипит. Это так отвлекает, разбавляет рутинность спортивной работы. Этот сезон, правда, сложно назвать рутинным – то один карантин, то другой, то одна травма, то вторая.

— Он рутинно-плохой?

— Точно…. Вообще он сложно воспринимается, нет целостности. Переболели все только к январю, хотя и там у нас еще по одному человеку выпадало. А в плане семейных дел мне здесь все по душе. Я считаю, что нельзя без семьи, тяжело спортсмену одному. Я в России семь лет, и только первые полгода жил один – и это были самые тяжелые полгода. Честно, я жил как овощ: ел, спал, тренировался, приходил домой и падал на кровать – все. Казалось бы, от спорта ничего не отвлекает, но, когда приезжает семья ты отвлекаешься, расслабляешься, не устаешь!

— В душе гармония?

— Конечно. Разумное переключение с одного на другое. Дома каждый день какие-то открытия, ты же видишь, как дети растут. Даже биатлон этот – как Ник радуется каждой тренировке, какие у него эмоции на соревнованиях! — жизнь ведь из этого состоит, а не только из того, сколько ты блоков поставишь.

— У вашей семьи уже появились в Сосновом Бору любимые места?

— До моей травмы мы почти каждый день выбирались на залив, на пляж в Липово просто погулять. Брали стульчики, кофе и шли – старшему у воды нравится, да и ехать минут пять. Пять минут! Мне кажется, я в Новокуйбышевске ездил на тренировку дольше. У нас удобно расположен дом, одинаково близко и на залив, и на биатлонную базу сыну, и мне на тренировки. Раньше было удобно, до травмы… Сейчас у меня жена герой, справляется со всем одна.

— Бытовой героизм женщины не каждый оценит.

— Когда меня выписали из больницы, в нашей семье появился третий ребенок, то есть я. Хорошо, что под себя не хожу (усмехается). В такие моменты начинаешь понимать, что те бытовые мелочи, на которые раньше не обращал внимания, перешли на плечи Татьяны. То есть в теории я могу отвести ребенка в школу и на тренировку, но выйти нам нужно будет еще ночью и это будет тот еще квест.

Таня справляется превосходно и с тремя. Мне ее очень жаль, но она себя жалеть не любит.

— И тебе не дает?

— А кто мне запретит? Из дома что ли выгонит? (смеется). Мне, нам с ней очень повезло. Ко всем ее обязанностям Татьяне теперь меня еще и каждое утро в больницу возить на процедуры, обратно, ребенка в школу и из школы. Она как белка в колесе. Хотелось бы больше помогать, но пока поддерживаю только ласковыми словами и благодарностью.

— Болельщики переживают за тебя, что же произошло 5 февраля?

— Вспоминать в подробностях не очень хочется, банальная случайность, игровой момент. Порвал собственную связку надколенника, мне сделали операцию и впереди ждет полгода восстановления. Есть два варианта развития событий: в лучшем случае я вернусь к сентябрю, в худшем – к декабрю. Есть и третий вариант. Но он совсем плохой, не хочу о нем говорить и думать тоже не хочу, но все и так понимают, о чем я. Травма сложная даже не в плане характера и степени тяжести, а в длительности и размазанности по времени сроков восстановления и реабилитации. Прогнозы пока только такие. Сейчас я переквалифицировался из волейболистов в няньки, а летом, к сожалению, пропускаю сезон сборных.

— Чемпионат Европы тоже пропускаешь.

— Да мы на него даже не отобрались еще. Вот сроки Евро утвердили, но еще квалифицироваться туда нужно. Не успею на чемпионат даже если все будет хорошо – просто не успею прийти в ту форму, в которой люди должны приезжать в сборную. Если они, конечно, хотят ехать туда не пассажирами, а помогать и что-то решать.

— Ты как минимум авторитет, капитан сборной.

— У нас в команде достаточно людей, которые смогут меня заменить в игровом плане, да и с авторитетом у них тоже все в порядке. Еще я надеюсь, что моя летняя реабилитация будет сопряжена с какой-то работой – пусть не прыжковой, но с перемещениями. Надеюсь все же приезжать к ребятам и дозированно что-то делать, с той нагрузкой, которая мне дозволена в текущем состоянии. Чтобы не забывать мяч хотя бы, ну и выполнять нужную мне работу для реабилитации.

— Сезон вышел неудачным. Давай попробуем поковыряться в истоках? Что произошло?

— Было бы здорово ответить на этот вопрос, красиво оправдаться и найти виноватого. Показать на него пальцем и сказать: «Это все он». Например, можно сказать, что во всем виноват ковид. Но вот незадача, в других командах ковид тоже гостил, и на их игре это не очень-то сказалось. Это слишком просто. Спихивать на одного-двух-трех человек все тоже неправильно. Команда – единый организм, и когда выпадает одно звено, на его место встает другое – в идеале это так и работает.

Сейчас остается только показать хорошую игру в плей-аут, в данной ситуации мы можем только сохранить лицо. Так себе утешение, но хотя бы это будет хорошо.

— И все-таки, почему не получилось?

— Во-первых, все-таки, ковид. Не буду говорить об остальных клубах, кто и как там тестировался, я не знаю. Знаю, как тестировались мы: по-честному, очень часто, и очень много. Мы неудачно болели по очереди, а не всей командой, и вместо того, чтобы разом отболеть хором на карантине, мы в течение трех месяцев болели по два-три-четыре человека.

Мы с Ярославом Алексеевичем были первопроходцами со своими положительными тестами в начале сентября, через три недели посыпались дальше другие ребята. Мы начали пропускать туры, тренировочный процесс полетел ко всем чертям, потом один связующий травмировался, а второй заболел. Люди возвращались, мы снова готовились, и снова выпадали. Тисевич вернулся – Тисевич заболел, а травмирован уже Гафаров. Что первый наш уход на карантин, что второй – мы были в отличной форме, но потом-то сдувались – как ты будешь держать форму сидя дома?

Яркий пример – игра с «Уралом» в Уфе. Тогда у нас переболели Денис Бирюков и Семен Кривитченко. Денис откровенно мучился на площадке, он болел со всеми симптомами, чувствовал себя плохо, Семен играть толком тоже не мог. Тренерам было сложно приводить команду к общему знаменателю – форма у всех была совершенно разная.

Весь декабрь мы готовились к январю – все конкуренты наши, мы можем победить всех, если собираемся всех забрать. Честно, мы набрали хорошую форму и…. накануне первой же домашней игры нового года что?

— Основной связующий подхватил корону.

— Правильно, Тисевич сдает положительный тест на ковид. Это была последняя коронавирусная подлянка, но кроме этого у Марата были проблемы с ахиллом. Это только первый фактор, а совокупность их дала то, что все видят – мы действительно плохо играем весь сезон.

— Да, это действительно видно, болельщика не обманешь.

— Знаешь, в моей бывшей команде один тренер говорил: «Бабушке на трибуне плевать как ты спал, что ты ел и хорошо ли потренировался. Она пришла на игру посмотреть и увидела, что команда играет плохо или хорошо. Хорошо сыграли – молодцы, плохо – мягко говоря, не молодцы.

Но я хочу вернуться к вопросу со связующими. Это важные для команды люди, ты готовишься к сезону и наигрываешь связи с одним, с другим.  Как правило, есть четкое распределение на основного и второго. Появляется определенный автоматизм в действиях. В этом году, к сожалению, ни о каком автоматизме говорить не приходилось – бывало, что мы играли три матча с тремя разными связками, это непросто. Атака – самый важный элемент, а мы могли ее проиграть даже с хорошего приема.

— С атакой все понятно. Почему в этом году команде предъявляли претензии по работе в защите?

— Это тяжелый вопрос, но на него легко ответить. Защита – один из самых сложных элементов волейбола. Сложные элементы становятся легкими к исполнению тогда, когда тебя по-хорошему «прет» в простых. Когда у тебя летит подача, когда у тебя получается в атаке. Даже блок поставить проще, чем в защите добежать-сложиться-успеть руку подставить. Через удачные действия в простых, базовых элементах приходит уверенность в себе и в партнерах. А у нас ее не было. И когда не получается в простом, о сложном и говорить нечего – со стороны же кажется, что команда не борется.

— Ты сейчас смотришь со стороны. Тебе тоже так кажется?

— До 15 очков мы идем вровень, а потом у нас пропадает подача и прием. Да, о сложном уже думать не приходится – это вопрос уверенности в себе. Точнее, неуверенности, нараставшей с каждым проигранным матчем в сезоне. Сумасшедшая защита периодически случается, но, если после нее не забить или блок не поставить – все, опускаются руки. Ну ты сделал все, вон, подвиг совершил, но прос…л все на базовом элементе. Я говорю сейчас за себя – сам лично косячил, и не раз. И все эти поражения – можно сколько угодно оправдывать все ковидом и травмами, но психологически это надлом. Какой бы устойчивый ты ни был, с каждым поражением уходит уверенность в себе – и уходит все дальше и дальше. Это как снежный ком. Потом смена тренера, которая дала толчок в игре с Уфой, но фундаментально ничего не изменилось.

Я думаю, виноваты мы все. Все могли сыграть намного лучше, но не сыграли в силу многих факторов, в том числе и личных для каждого, получилось вот так. К сожалению или к счастью, у нас есть волшебный плей-аут, возникший из ниоткуда. Правда, я его буду по телику смотреть. При должной мотивации каждого из игроков команда должна дать результат. В любом случае 11-е место лучше, чем 13-е и закончить сезон нужно на позитивной ноте. Хотя я уверен, что ни один из ребят этот сезон цельно воспринимать не может.

— Есть расхожая фраза «хочется забыть, как страшный сон». Тебе захочется забыть этот сезон как страшный сон?

— Опять-таки, если использовать клише, то без падений не бывает взлетов. Мы поняли, как плохо мы умеем играть и знаем, что можем намного лучше. На ошибках учатся, и на плохих сезонах тоже. Как страшный сон забывать нежелательно, наверное, надо помнить и не повторять. Не хотеть повторять как минимум. Поэтому забывать не надо.

Пресс-служба ВК «Динамо-ЛО»